МОСКОВСКАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ
О РУССКОЙ ДОКТРИНЕ
Ознакомившись с концепцией “Русская доктрина”, рецензенты
(преподаватели Московской Духовной академии) пришли к следующему основному
выводу.
Доктрина может быть оценена как не противоречащая духу и
учению православия. Отрадно, что в последнее время появляются столь значительные
по своему наполнению документы, призванные аккумулировать силы людей и
сообществ, которых тревожит судьба Отечества. РД радует тем, что не приемлет
развала созидавшегося веками государства и пытается сплотить русских людей для
возрождения России.
При этом представляется, что Доктрина слишком смела, ее
открытое приятие в настоящий момент означало бы разрыв со всевозможными
“общечеловеческими ценностями”, конфронтацию с западными “друзьями” и
“партнерами”. Поэтому верный путь распространения РД – оглашение и обсуждение ее
в обществе. И само государство охотнее обратит внимание на Доктрину, если она
будет восприниматься как гражданское исповедание определенной части общества, а
не произведение небольшого писательского коллектива.
В воззрениях авторов на принципы вероисповедной политики
имеет место совершенно точное следование укорененному в православной традиции
взгляду на поликонфессиональное государство. “...Россия по общепринятым в мире
понятиям не может считаться поликонфессиональной страной. Признание этого факта
не может ущемлять права и чувства неправославных верующих России”. “Ведущая
религиозная организация может участвовать и во внутригосударственной
деятельности”. Более того, продолжая тему поликонфессиональности темой
полиэтничности, авторы также делают весьма похвальное заявление:
“Непринадлежность к великороссам и славянам не делает граждан России нерусскими
– нерусскими их может сделать лишь сознательная конфронтация с Россией, с
русским миром”. Таким образом, закладывается основа этнического единения и
снятия напряженности в национальных отношениях.
Что общего у Церкви с Доктриной? Церковь скорбит о падении
России и не может не поддерживать всего, что служит ее восстановлению. Но
Церковь не может отождествлять себя с одной из идеологий. Церковь должна быть
выше любых идеологий и при этом объединять людей разных идеологических
установок. Кроме того, Русская Церковь, как сказал один из нынешних врагов
России и христианства, — “последняя имперская структура”.
Положения РД, касающиеся церковно-государственных отношений,
не противоречат церковному учению. При этом православие воспринимается как
инструмент для построения более совершенного государства. Христианские ценности
рассматриваются не как самодавлеющие, а как ключ к решению национальных задач,
как очень важные, но прикладные к нуждам государства. Иными словами, авторы не
ставили перед собой целей рассматривать в РД основную – “надмирную” – роль
Церкви. Вообще, Доктрина написана так, чтобы стать возможной платформой для
патриотически мыслящих людей разных национальностей и вероисповеданий и даже,
что тоже не исключено, части патриотов, которые по сумме своих культурных
привычек, по воспитанию и образованию принадлежат к атеистической среде. В связи
с этими обстоятельствами вполне понятно, почему Русская доктрина не уделяет
внимания раскрытию многих фундаментальных смыслов внутрицерковной жизни, – в
противном случае она оттолкнула бы всех, кто не отождествляет себя с
православием, кто недостаточно приблизился к христианской традиции, не проникся
ее духом. Тем не менее, очевидно, что главные авторы Доктрины люди православные
и поэтому Церковь может благословить их продолжить работу над развитием и
совершенствованием создаваемой идеологии.
С точки зрения рецензентов, Церковь не должна выражать некое
официальное отношение к Доктрине, – одобрение либо, напротив,
неодобрение. При этом Церковь в лице своих иерархов и пастырей вполне может
поощрять обсуждение столь значимого и масштабного документа в обществе, в
политической среде, может охарактеризовать как весьма полезный широкий диалог
всех патриотических сил вокруг принципов и решений, изложенных в “Русской
доктрине”.
